Желтые перчатки. «И страсть, и любовь, и похоть – все это прекрасно. Это все едино. Если это не так, то я ничего не понимаю…» - Анна Данилова

И вот теперь он не пришел ночевать. Он наверняка спит в объятиях другой женщины. Анна была уверена в этом. Ей и в голову не приходило, что с ним могло что-нибудь случиться.

Она подсознательно ждала измену в самом ее натуральном выражении и дождалась. И теперь, когда ее прогнозы оправдались, она растерялась. Она намеревалась привязать к себе мужа комфортной спокойной жизнью, упорядоченностью во всем, начиная со здорового образа жизни (бег трусцой и овсянка с мюсли по утрам, ненавязчивая диета, регулярные походы к массажисту и стоматологу, вареная нежирная треска по пятницам и длительные прогулки перед сном) и кончая элементарным порядком в шкафах с бельем, но этого оказалось мало. Он, судя по всему, пресытился порядком и захотел внести в эту разумную преснятину элемент абсурда. Что ж, может, он и прав, но только что теперь делать ей? Какими словами она встретит его утром? Если, конечно, он придет. Простить? И постоянно прощать?

Она обошла всю квартиру, собрала все чашки, которые оставляла в течение всего вечера с недопитым кофе, и пепельницы. Не выдержала, закурила.

Огромная квартира, где во всем преобладал белый цвет – белые диваны, кресла, вазы, шелковые занавески, ковры в бело-розовой гамме, – показалась гигантским медицинским кабинетом.

Анна разделась и подошла к огромному, во всю стену, зеркалу, включила свет и задернула шторы на окнах.

Затем, зажав пальцами нос, прогнусавила, подражая голосу сексопатолога:

– Костлявы вы чрезмерно, Анна Вельде, и груди смотрят в разные стороны… С вашими черными волосами и густой шерстью на ногах вам надо бы быть много темпераментнее, а вы вместо того чтобы мужа ублажать, книжки читаете да пыль по сто раз протираете… Идиот! А ведь он именно так и подумал, потому и спросил про ЭТО…

Она замолчала.

Как называется человек, который разговаривает сам с собой в пустой квартире? И ей стало жаль себя. Она стояла перед зеркалом и гладила тонкими прохладными руками свое худенькое стройное тело. Оно молчало.

Тогда она легла в постель, закрыла глаза и попыталась возбудить себя. Все безрезультатно. Тело молчало и на этот раз. А ведь для такого эксперимента ей понадобилось перешагнуть высокий барьер, который многие ее сверстницы перемахнули еще лет в тринадцать…

Горячие слезы скатились от глаз к вискам и впитались в шелковую наволочку. Затем еще и еще… Она закрыла ладонями лицо и представила, как ЕЕ Игорь, которого она боготворила, целует в губы другую женщину. Наверно, блондинку. Для контраста с женой.

И хотя тело ее по-прежнему молчало, в душе в это время проснулось другое, не менее сильное, чем страсть, чувство…

***

Сергей Костров полчаса ждал Валентину, а потом не выдержал, открыл квартиру своими ключами, прошел на кухню, сел за стол и уставился в окно. Еще через полчаса он обнаружил на тарелке под салфеткой остатки вишневого пирога и съел его, до последней крошки.

Нехорошее чувство мешало сосредоточиться на том, чем он жил эту последнюю неделю перед свадьбой. Он был счастлив, что женится на Валентине. Но не был уверен, что те же самые чувства испытывает к нему и она. Да и как вообще можно быть уверенным в ком-то, кроме себя самого.

Он обошел квартиру. Однокомнатная, но уютная, из которой так не хочется утром уходить. И эта квартира, и мебель, и вообще каждая вещь, находящаяся здесь, была куплена или с ведома Сергея, или на его деньги. Он не позволял Валентине тратить заработанные ею деньги, взял с нее слово, что она будет их откладывать для того, чтобы в ближайшем будущем создать свою собственную коллекцию модной одежды и поехать с ней за границу. Он знал, что это розовая мечта Валентины и всячески старался поддержать ее в этом.

Они познакомились на вокзале, когда Валентина приехала из Подольска и, едва сойдя с поезда, купила целую кипу газет, уселась с ней на скамейке неподалеку от вокзальной площади в сквере и стала изучать на предмет поиска недорогой квартиры. Костров, который в это самое время случайно присел на скамейку, спросил у нее анальгин.

– Я вам не аптека, – сухо отозвалась девушка в сером длинном плаще и придвинула поближе к себе большущую дорожную сумку зеленого цвета.

Было третье сентября, накрапывал дождик, но между тучами изредка проглядывало солнце, и в такие вот редкие минуты все вокруг словно оживало. И даже неразговорчивая девушка с рыжими волосами преображалась, лицо ее как бы светлело, хотя улыбки все равно не было. У Сергея разболелся зуб, и ему было в принципе все равно, у кого спросить анальгин.

Пресловутый анальгин можно было купить в той же привокзальной аптеке, но до нее нужно было еще дойти, а девушка сидела рядом и выглядела такой беспомощной, обложившись газетами, что Костров понял сразу – приезжая, приехала покорять Москву. Будущая фотомодель или проститутка. А у приезжих всегда есть анальгин.

Но он обманывал себя, как, впрочем, и всегда. Девушка ему просто понравилась. И очень сильно. Так, что он начал даже забывать о своем больном зубе.

– Зачем вам столько газет? Вы что, решили устроиться пресс-секретарем?

– Это мое личное дело, – ответила она, резко сложила газету, хлопнула по ней рукой и жестким взглядом уставилась на Сергея. – Что вы ко мне пристали? Если вам действительно нужно что-то болеутоляющее, то пойдите в аптеку, она здесь неподалеку, за углом.

Она демонстративно отвернулась, давая ему тем самым понять, что будет дожидаться, пока он уйдет. Но Костров и не собирался сдаваться. Поведение незнакомки начинало нравиться ему все больше и больше.

– А вы с характером, – сказал он, вставая со скамейки и становясь таким образом, чтобы взглянуть в лицо девушки. – Вы приезжая, и я могу вам помочь.

Она широко раскрыла глаза и пожала плечами:

– Мне действительно нужна помощь, но не думаете же вы, что я приму ее от совершенно незнакомого человека.

– Вы ищете работу?

– Нет, это работа ищет меня, и моя задача помочь ей в этом.

– У вас явно нестандартное мышление, но устроены вы стандартно, как и все мы. Вы наверняка ищете квартиру, иначе бы не сидели около вокзала, обложившись газетами. У меня есть для вас кое-что. Однокомнатная квартирка на Масловке, очень приличная. Вам она обойдется совсем недорого.

– Это ваша квартира?

– Почти. Я ее почти выкупил у одного своего знакомого, который уехал за границу. Только там надо навести порядок. Я понимаю, что мое предложение может показаться вам несколько опасным, что ли… Но если хотите, я покажу вам свой паспорт, немного расскажу о себе, чтобы вы не боялись меня. Дело в том, что навряд ли с помощью газет вы сможете подыскать себе приличное жилье. Вы хорошо знаете Москву?

– Нет, – призналась она. Стоящий перед ней молодой человек выглядел весьма респектабельно, был хорошо одет и разговаривал с ней на равных, очень доброжелательно.

«А почему бы действительно не заглянуть в его паспорт?»

– Покажите свой паспорт, – проговорила она несколько смущенно. «Но ничего не поделаешь, лучше уж пережить эту неловкость – все-таки человек хочет помочь, – чем потом уносить ноги», – решила она.

И Костров, открыв «дипломат», достал паспорт и протянул ей.

«Костров Сергей Иванович, 1961 года рождения…» – читала она, не понимая до конца, что ей, собственно, даст изучение его паспорта. Затем полистала и поняла, что он к тому же еще и холост. Детей тоже нет. Хотя пора уже обзавестись семьей.

– Ну что, познакомимся? – спросил Сергей, улыбаясь и пряча паспорт на место. – Меня зовут Сергеем, а вас?

– Валентиной. Вы извините, что я так себя веду, но у меня нет другого выхода. Посудите сами, подходит совершенно незнакомый человек, да еще в районе вокзала, и предлагает свою помощь.

– Ну так что, Валентина, рискнете поверить незнакомому человеку?

– Придется. Все равно, даже если бы я выписала адреса сдающихся квартир из газет, то рисковала бы не меньше. А где находится ваша жирная Масловка?

Он рассмеялся.

– Кстати, мой зуб уже не болит. Видите, как благотворно вы на меня действуете?

– Просто вы еще меня не знаете. Я не такая безобидная, как вам может показаться.

Она легко поднялась со скамейки, и они направились в сторону метро. Пока они шли, Сергей рассказывал ей о метро, как проще добраться до Масловки и по ходу дела объяснял, как лучше ориентироваться, чтобы сэкономить время, и давал кучу советов…

***

Квартира сразу понравилась Валентине. Но больше всего ее поразила та символическая цена, которую назначил Костров.